Об истории создания уникального шедевра литейного искусства рассказывает председатель Художественно-экспертного совета по народным художественным промыслам Свердловской области Губкин Олег Петрович.

 Зачем железоделательному заводу чугунные кружева?

 Высшим достижением каслинского художественного литья из чугуна, принесшим Каслям громкую славу и всемирную известность, стали уникальные чугунные павильоны, в которых на всероссийских и международных художественно-промышленных выставках и ярмарках экспонировались лучшие образцы продукции предприятий Кыштымского горного округа. Регулярное участие округа в этих выставках давало профессионалам реальную возможность сравнивать качество изделий, отлитых в Каслях, с продукцией, изготовленной в различных регионах России и за рубежом. Так как большинство выставочных наград присуждалось за комплекс представленных экспонентами изделий. Демонстрация великолепного каслинского художественного литья из чугуна рядом с продукцией Кыштымских заводов, принадлежавших наследникам Л. И. Расторгуева, безусловно, повышала шансы Кыштымского горного округа в борьбе за высшие выставочные награды. Обычно, после победы на выставке, престиж и цена всей продукции Кыштымских заводов значительно повышались.

С 1860 по 1914 год каслинское литье получило все свои самые престижные награды:

1860 год — малая золотая медаль на выставке Вольного экономического общества в Москве;

1861 — малая серебряная медаль Мануфактурной выставки в Санкт-Петербурге;

1867 — большая серебряная медаль Всемирной выставки в Париже;

1870 — большая золотая медаль Всероссийской мануфактурной выставки в Санкт-Петербурге;

1872 — большая золотая медаль Политехнической выставки в Москве;

1873 — большая золотая медаль Всемирной выставки в Вене;

1876 — бронзовая медаль Всемирной выставки в Филадельфии;

1882 — серебряная медаль Всероссийской промышленной выставки в Москве;

1887 — большая серебряная медаль Сибирско-Уральской научно-промышленной выставки в Екатеринбурге;

1888 — Почетный диплом выставки в Копенгагене;

1896 — высшая награда Всероссийской художественно-промышленной выставки в Нижнем Новгороде — право ставить на изделиях клеймо с государственным гербом России (двуглавым орлом);

1897 — золотая медаль Международной выставки в Стокгольме;

1900 — Гран При Всемирной художественно-промышленной выставки в Париже (высшая награда первого класса);

1906 — большая золотая медаль Промышленной выставки в Милане;

1914 — Почетный диплом Балтийской промышленной выставки в Мальме.

 Дипломы и медали, полученные Кыштымским горным округом на крупнейших отечественных и зарубежных выставках, восторженные отзывы прессы и широкая реклама в периодической печати принесли Каслинскому заводу мировую славу преуспевающего предприятия. Это был «золотой век» каслинского художественного литья, пик которого пришелся на 1880 — 1900 годы, когда отливались все наиболее значительные произведения уральской чугунной скульптуры (См.: Павловский Б.В. Художественный металл Урала ХVIII — ХIХ веков. Свердловск, 1982. С.30.).

 Но, хотя художественное литье и принесло Каслям мировую славу, оно никогда не было основной продукцией Каслинского чугунолитейного и железоделательного завода. Так, по сведениям, Уральского горного управления, в 1882 году заводом было выплавлено чугуна «штыкового, в крохах и припасах» — 964 448 пудов, произведено «ваграночного литья» — 101 450 пудов, а «кабинетных вещей» отлито всего 251 пуд; в 1892 году произведено 1 378 984 пуда чугуна, выпущено 158 560 пудов «ваграночного литья» и только 642 пуда «кабинетных вещей» (ЦГИАЛ. Ф.62. Оп.1. Д.69. Л.59).

 Большую часть «ваграночного литья» Каслей традиционно составляли детали заводского оборудования, архитектурное литье для внешнего и внутреннего убранства зданий: оконные и дверные короба, карнизы, капители колонн, маскароны, лестницы, решетки, вазы, камины, различное печное литье, плиты для покрытия полов заводских и церковных строений, надгробные плиты с рельефами и надписями, а также широкий ассортимент чугунной опойчатой посуды. Кроме этого, завод вырабатывал листовое, котельное, сортовое и полосовое железо, выпускал гвозди.

 С бурным развитием российской промышленности и торговли во второй половине ХIХ века характерным явлением общественно-экономической жизни России стала организация и проведение всевозможных художественно-промышленных выставок и ярмарок. Необходимость выделиться из толпы конкурентов заставляла экспонентов вести постоянный поиск новых архитектурных решений и необычных «строительных» материалов, сооружать оригинальные выставочные стенды, витрины и павильоны. Так, например, на Всероссийской художественно-промышленной выставке в Нижнем Новгороде(1896) крупнейший российский производитель спиртных напитков Н. Л. Шустов сложил свои витрины-пирамиды из бутылок с водкой и наливками, а Златоустовский горный округ из образцов холодного украшенного оружия (шпаг, сабель, ятаганов, ножей и прочего) соорудил композицию на тему Государственного герба (двуглавого орла). На этой же Нижегородской выставке Кыштымские горные заводы впервые демонстрировали свою продукцию в чугунном павильоне, отлитом на Каслинском заводе по проекту архитектора А. И. Ширшова (Ширшов Александр Иванович (1865 — начало ХХ века) начинал учиться в Петербургской Академии художеств (1890 — 1892), но из-за болезни отца оставил учебу и вернулся в Нижний Новгород. Тем не менее, за ряд архитектурных проектов Академический совет счел возможным присвоить А. И. Ширшову звание художника I степени (1893)) — одного из самых талантливых учеников академика архитектуры А. Красовского.

 При подготовке Всероссийской выставки 1896 года А. И. Ширшов выполнил несколько проектов рекламных витрин различных предприятий и принял активное участие в создании павильона Средней Азии в «мавританском» стиле и чугунного павильона Кыштымского горного округа. Он изготовил эскиз павильона, оцененный заказчиком в 400 рублей, и привез в Кыштым его модель. На постройку павильона ушло девять месяцев напряженного труда мастеровых, и было потрачено 3 667 рублей 6 копеек.

 Сохранились лишь две фотографии Кыштымского павильона на Нижегородской выставке. Судя по ним, он был почти кубической формы и имел боковые пристройки, его увенчивали легкие ажурные решетки. Перед павильоном возвели ограждение из полос шинного железа (общим весом 219 пудов 28 фунтов), по углам которого были расставлены фонарные столбы-торшеры (отлитые по моделям резчика Н. Н. Антропова), а также садовые кресла, скамьи и диваны. Здесь же, внутри ограды было выставлено на обозрение публики различное бытовое и промышленное литье (172 пуда). В самом павильоне на полках, столах и прилавках, задрапированных тканью, экспонировалось 1 167 «кабинетных вещей» весом 93 пуда 37 фунтов на общую сумму 2 743 рубля 6 копеек.

 Фасад павильона украшал портик со сдвоенными колоннами, поддерживающими антаблемент строения; колонны соединялись со стенами ажурными кронштейнами. Стены были сплошь орнаментированы сегментами ажурных чугунных решеток. В нишах с рокайльными завершениями размещались скульптуры «Дон Кихот», «Мефистофель», «Руфь», «Юдифь» и др. У входа стояла статуя «Рудознатец» и скульптура Ф. Ф. Каменского «По грибы». Зная ее высоту (102 см), по фотографии легко вычислить размеры павильона: общая его длина — более 10 метров, высота с ажурной решеткой — 5,8 метра, а с учетом штандарта — около 9 метров. Занимаемая павильоном площадь известна — 20 квадратных сажен (91,05 кв. м.).

 Экспонаты публике представляла группа лучших каслинских мастеров во главе со смотрителем Нязепетровского завода В. П. Иваницким и управляющим Кыштымскими заводами П. М. Карпинским. Делегации рабочих по этому случаю были специально сшиты пиджаки, шаровары и брюки, для чего из Екатеринбурга в Касли приезжал известный уездный портной Н. Щербаков.

 Первый опыт создания чугунного павильона — выставочной витрины оказался весьма удачным, о чем участники Нижегородской выставки оставили письменное свидетельство: «Особое внимание посетителей обращал на себя павильон Кыштымских заводов. Такое мнение публики, незнакомой с сутью настоящего железнозаводского дела, получило, однако, подтверждение во мнении специалистов, участвовавших в Комитете экспертов, которые, ознакомившись с производством Кыштымских заводов, нашли возможным присудить им высшую награду — право употребления на вывесках и изделиях изображения Государственного Герба» (ЦГИА. Ф.62. Оп.1. Д.70. Л.17).

Рождение шедевра

 Успех чугунного павильона на Всероссийской художественно-промышленной выставке 1896 года в Нижнем Новгороде стал прелюдией триумфа каслинских мастеров на Всемирной выставке в Париже (1900).

 В 1899 году вместе с группой столичных ученых Каслинский завод и поселок посетил Дмитрий Иванович Менделеев — великий русский ученый, химик, педагог и прогрессивный общественный деятель. В своих путевых дневниках он написал: «Каслинский завод... давно славится своим чугунным литьем. Видал я на выставках это литье не раз, сам купил в Екатеринбурге прекрасные образцы, но то, что увидал в Кыштыме, где склад или, вернее, музей этих отливок, то превзошло все мои ожидания. Отливка тончайших медалей, ажурных блюд, бюстов и статуй так тонка и чиста, что во всех отношениях не уступает бронзовой. Есть вещи действительно превосходные... Искусство формовщиков и литейщиков особенно выказалось на мелких брелоках к часам и на часовой цепочке. На ней не только каждое звено формовано и отлито отдельно, так что гибкая цепь образуется рядом друг в друга продетых колец, но и по концам крючок и колечко свободно вращаются в чугунном — прямо отлитом (с присыпкою угля) охвате, без всякой обточки или опиловки. Этот фокус литейного мастерства демонстрирует преимущественно ловкость людей, формующих и отливающих, а высокие качества и однородность литейного чугуна показываются на огромных котлах, тонких, как железные (они идут в большом количестве в степи — кочевникам), и звонких, как колокола, да на гибкой тонкой и длинной полосе, отлитой из того же чугуна и с виду совершенно напоминающей полосовое железо. Чугун, применяемый в каслинском литье, содержит около 0,4 % фосфора. Льют или прямо из домны, или из вагранки. Будь эти отливки производимы во Франции или Германии, они были бы у всех и каждого на столе или популяризировали бы всевозможные, особенно древние и современные, произведения скульптуры, и бронзовые изделия должны были бы уступить много места такому литью, как каслинское. Теперь стали его понемногу распространять в столицах, но будет, уверен, время, когда широта распространения достигнется огромная...» (Менделеев Д.И. Уральская железная промышленность в 1899 г. Собр. соч.: В 12 т. М.; Л., 1949. Т.12, ч.1. Гл.18. С.594-596).

 Высокая оценка каслинского литья знаменитым ученым утвердила владельцев завода в правильности принятого ими решения — всемерно развивать художественное чугунное литье, чаще показывать продукцию Кыштымских заводов на выставках и ярмарках. Только так можно было найти новые рынки сбыта заводской продукции и привлечь необходимые капиталы для замены устаревшего оборудования. В связи с этим, большие надежды возлагались на предстоящую в 1900 году Всемирную художественно-промышленную выставку в Париже. Подготовка к ней началась еще в 1898 году. Владельцы Кыштымских заводов решили «удивить мир чугуном», а заодно и поправить свои финансовые дела.

 Размещением заказа на проектирование нового выставочного павильона для Парижской выставки и подбором моделей для отливки в чугуне занимался в Санкт-Петербурге В. Г. Дружинин — один из владельцев Кыштымского горного округа. Он заказал проект павильона молодому петербургскому архитектору Е. Е. Баумгартену (Баумгартен Евгений Евгеньевич (1866 — 1919) родился в семье директора Первой Санкт-Петербургской военной гимназии. Окончил полный курс Первого кадетского корпуса (1884), учился в архитектурных классах Петербургской Академии художеств (1885 — 1891). За конкурсный «Проект посольского дома» получил малую золотую медаль (1889). По окончании учебы ему было присвоено звание классного художника I степени), прекрасно разбиравшемуся в архитектурных направлениях и стилях.

 Получив заказ на создание павильона к Всемирной выставке, Евгений Баумгартен решил использовать для него монументально-декоративные формы так называемого новорусского стиля, ставшего популярным в архитектурной практике России с 1890-х годов. Присущая этому направлению эклектичность позволила архитектору свободно сочетать в декоративном оформлении павильона древнерусские, скандинавские, византийские и венецианские мотивы, используя при разработке проекта «Сборник византийских и древнерусских орнаментов, собранных и рисованных князем Г. Г. Гагариным» (СПб., 1887) и монографию Н. Ф. Лоренца «Орнамент всех времен и стилей» (СПб., 1898. Табл. 38).

 Исполнение скульптурных фрагментов павильона Баумгартен поручил профессиональному скульптору М. Л. Диллон, вылепившей по мотивам известного живописного полотна В. М. Васнецова «Сирин и Алконост, песнь радости и печали» композицию «Птицы Сирин и Алконост», которая повторяется в рельефах среднего яруса каслинского павильона, и парные скульптуры драконов, декорирующих его углы в верхнем ярусе (См.: Карпова Е. В. Работы М. Л. Диллон в каслинском чугунном литье // Художественный металл Урала ХVIII — ХХ вв.: Материалы науч. конф. Екатеринбург, 1990. С.63-70).

 При лепке дракона Диллон использовала рисунок чаши из горного хрусталя (собственность дирекции Парижской Всемирной выставки 1878 года), опубликованный в сборнике образцов «Декоративные фигуры и вазы» (Штутгарт, 1880. Табл. 30), взяв за основу серебряную ручку чаши, выполненную в виде дракона.

 В конце 1898 года Е. Е. Баумгартен прислал в Касли чертежи и рисунки «павильона-дворца», к работе над которым были привлечены лучшие мастера.

 Модельщики «первой руки» Кузьма Дмитриевич Тарасов и Дмитрий Ильич Широков переносили рисунки на дерево, вырезали по ним модели и с ювелирной точностью их обрабатывали. По деревянным моделям рабочие отливали модели бронзовые, которые хорошо сохранялись при многократных формовках и позволяли достичь большей чистоты поверхности. Бронзовые модели дополнительно обрабатывали опытные чеканщики Федор Осипович Глухов, Михаил Максимович Малов, Михаил Васильевич Ахлюстин, Петр Иванович Козлов и Николай Мягков. От них модели переходили в руки искусных формовщиков, владевших всеми секретами приготовления формовочных песков и смесей, сложнейшими приемами художественного литья. Каслинские мастера сами формовали, заливали, выбивали и чистили свои изделия, являясь по традиции первоклассными литейщиками. В их руках грубый чугун оживал, принимая художественные формы.

 Многие детали каслинского павильона сохранили на оборотной стороне личное клеймо формовщика — первую букву имени и фамилию. Шестнадцать мастеров оставили свои «автографы» на чугунных рельефах: П. Тепляков, Н. Тепляков, Г. Тепляков, А. Мочалин, А. Торокин, В. Агеев, С. Агеев, Ф. Самойлин, П. Самойлин, М. Игнатов, В. Тимофеев, В. Кузнецов, С. Хорошенин, И. Захаров, Г. Пермин и П. Рязанцев. Имена этих 16 мастеров достойны памяти. В течение 1899 года они отлили около 3 тысяч деталей «чугунного дворца». Именно эта дата стоит почти на всех рельефах (См.: Губкин О. П. Каслинский павильон: третье рождение // Уральский следопыт. 1987. № 1. С.29-32). От формовщиков чугунные детали павильона вновь переходили к чеканщикам, наносившим последние штрихи.

 Осенью 1899 года каслинский павильон был предварительно собран на деревянном каркасе. Мастера тщательно подогнали все детали, определили места их крепления к каркасу, исправили мелкие недоработки. Одновременно совершенствовалась и конструкция деревянного каркаса: он становился легче и проще, но неизменным оставалось его главное достоинство — прочность. Мастер по окраске художественного литья Дмитрий Илларионович Новгородцев выполнил окраску всех деталей павильона «вахромеевской» сажей, с укреплением цвета по рецепту Б. О. Богача. в результате удалось выдержать не только цвет окраски, но и единый оттенок — красивый матовый тон, органически слитый с чугунными рельефами.

 Богумил Осипович Богач, учитель Петербургского ремесленного училища имени цесаревича Николая, изобрел также и в 1899 году предложил заводу рецепт составления и закрепления патин для так называемой «обронзировки» чугунного литья. По отзыву Е. Баумгартена, патина для чугуна получилась прекрасная (См.: Карпова Е. В. Указ. соч. С.65. (ЦГАЛИ. Ф.167. Оп.1. Д.69. Л.22.)), кстати, как и способ укрепления натурального цвета.

 Окрашенные детали павильона аккуратно упаковали в ящики и отправили в Париж. Вместе с ними в столицу Франции поехали и каслинские умельцы: модельщики и чеканщики, формовщики и литейщики, плотники и глиномесы, без которых привезенный в Париж павильон остался бы лежать в ящиках — его никто другой не смог бы собрать.

 В Каслинском музее художественного литья есть фотография 25 рабочих, направляющихся на Парижскую выставку, сделанная в фотомастерской Вирпша в 1900 году во время их краткой остановки в Сарапуле. На ней все без исключения мастеровые, и бородатые и безусые, одеты в новые шубы с бобровыми и каракулевыми воротниками и такие же шапки и папахи — перед отъездом хозяева заводов приодели своих работников. Кроме того, всем им сшили костюмы из черного плиса и выдали новые сапоги.

 В Париж везли не только павильон и образцы продукции заводов, но и все необходимое для отливки любой детали, случайно сломавшейся в пути: древесный уголь, чугун в слитках, формовочные пески, различный инструмент и оснастку. Не забыли даже двух юнцов-глиномесов для подготовки формовочной смеси.

Триумф уральских мастеров

 Многолюдный сверкающий Париж поразил каслинцев широтой и размахом Всемирной выставки, вошедшей в историю как «выставка века». Около полусотни выставочных комплексов были заполнены разнообразными диковинами из многих стран мира.

 Каслинский чугунный павильон — выставочную витрину Кыштымского горного округа собрали в здании отдела горного дела и металлургии, в центре средней галереи второго этажа, прямо под огромным стеклянным куполом, благодаря чему он был прекрасно со всех сторон освещен. В середине апреля 1900 года Баумгартен сообщал из Парижа: «Место, отведенное наверху, прекрасно, положение павильона очень выгодно: он виден отовсюду... Что касается исполнения, то оно хорошо совсем, если бы опять не злоупотребления сглаживаниями, чеканкой и, главное, черным цветом, сильно напоминающим сапоги, хорошо вычищенные ваксой. Тут я думаю несколько поправить, введя местами бронзировку и плесень, что берется сделать собственноручно Богач, находящийся здесь... Наш павильон, по общим отзывам, будет гвоздем отдела...» (Карпова Е.В. Указ. соч. С.66-67. (ЦГАЛИ. Ф.167. Оп.1. Д.69. Л.4-5))

 Все недостатки, о которых писал Баумгартен, были своевременно исправлены и павильон открыли в срок — в день открытия Всемирной Парижской художественно-промышленной выставки — 28 апреля 1900 г.(по новому стилю).

 Успех уральских мастеров превзошел все ожидания. С утра и до вечера, с первого и до последнего дня работы выставки возле павильона кружился многоязычный поток нарядных посетителей, восхищенно, а порой и недоверчиво-пристрастно изучающих «уральское чудо» и его «начинку». Павильон стал сенсацией Всемирной выставки. Не случайно продукции заводов Кыштымского горного округа была присуждена высшая награда по 65-му разделу (металлические изделия) — хрустальный Гран При и большая золотая медаль. Высшая награда сопровождалась восторженными откликами прессы. Усилия талантливого архитектора были не напрасны, посетители увидели в каслинском павильоне, по меткому выражению Б. В. Павловского, «целую энциклопедию чугунного художественного литья» (Павловский Б. В. Каслинский чугунный павильон. Свердловск, 1978. С.21).

 Ажурная громада павильона напоминала сказочный дворец, стены которого словно сотканы из причудливых узоров чугунных кружев, замысловатых рельефов. Изображения фантастических драконов и мудрых сов, зорких соколов и хищных зверей, сказочных «дурман-цветов» и вещих птиц, необыкновенных рыб с хвостом-цветком и быстрых кораблей будоражили воображение. Три парадно оформленных входа манили в мир художественной скульптуры: павильон был насыщен всевозможными статуэтками, полочками, подсвечниками, пепельницами и прочими изделиями Каслинского завода. Выставленные внутри и вокруг павильона, они еще больше усиливали впечатление, производимое разнообразием и совершенством выделки чугуна.

 Как и на предыдущих выставках, в павильоне заключались торговые сделки, покупателям предлагали иллюстрированные каталоги художественного литья на русском и французском языках. Любой посетитель мог подержать в руках легкий тонкостенный чугунок или ажурную вазу, изящную статуэтку или чугунную линейку, которая сгибалась в кольцо, литой портсигар с тончайшим рельефом и цепочку для карманных часов весом всего 25 граммов, продававшиеся в Париже по цене равных им по весу серебряных изделий. Трудно было поверить, что все это отлито из чугуна. Каждый покупатель на память о посещении экспозиции Кыштымских заводов получал в подарок ювелирной работы брелок из чугуна: рыбку, кабана, собачку, бычка, крысу, якорь, скрещенные молоточки и др. — на выбор.

 Неменьший интерес вызывали и сами уральские мастера — широкоплечие бородачи в прямых картузах, длинных черных кафтанах и брюках, заправленных в сапоги.

 В Париже все каслинские мастера получили в награду за свое искусство именные серебряные часы.

 Среди многочисленных высоких гостей Каслинский павильон посетил и президент Франции Эмиль Лубо. Он выразил желание приобрести павильон для республики за баснословную по тем временам цену — два миллиона рублей, вместе со всей коллекцией каслинского художественного литья. Управляющий Кыштымскими заводами П. М. Карпинский передал согласие владельцев продать все, кроме скульптуры Н. А. Лаверецкого «Россия», стоявшей у входа и символизировавшей собой русскую державу. Торг был долгим, а ответ один: «Россия» не продается!» Тогда уязвленный Лубо позволил себе усомниться в прекрасном качестве каслинского литья и, указав пальцем на ажурное, тончайшей работы чугунное блюдо, заметил: «Если такая красота упадет случайно на пол, то обязательно разобьется». Мастер, стоявший рядом, не сробел — бросил тарелку ребром об пол... Покатилась она, подпрыгнула, но не разбилась. Крепка оказалась заводская марка. Ахнула свита, изумился президент и... набавил цену, но сделка не состоялась (Елфимов Ю. Н. Парижское чудо // Вечерний Челябинск, 1975. 17 окт. С.3; Галайбо Н. Старое каслинское литье // Художник, 1981. № 1. С.60).

 Когда погасли огни Парижской выставки, павильон разобрали и отправили обратно на Урал, в Касли. Многие годы ящики так и не распаковывались — вплоть до конца гражданской войны они пролежали в подвале дома управляющего заводом.

Эпилог

       Каслинский чугунный павильон — вершина литейного искусства уральских мастеров. Он убедительно показал огромные возможности художественного литья из чугуна и необыкновенную одаренность русских скульпторов и архитекторов, уральских литейщиков и чеканщиков — всех, кто принимал участие в его создании и реставрации (рассказ о последнем, несомненно, предмет отдельной публикации).

     С 1958 года отреставрированный павильон экспонировался в Свердловской картинной галерее (ул. Вайнера, 11), а с 1986 года находится в постоянной экспозиции Екатеринбургского музея изобразительных искусств (ул. Воеводина, 5).

     Выставочный павильон Кыштымских горных заводов наследников Л. И. Расторгуева, представленный в 1900 году на Всемирной художественно-промышленной выставке в Париже, вошел в историю декоративно-прикладного искусства как Каслинский чугунный павильон. День открытия выставки стал официальной датой рождения «русского чуда», зарегистрированного ЮНЕСКО как раритет — единственное в мире архитектурное сооружение из чугуна, находящееся в музейной коллекции.