После заметного успеха на двух всероссийских выставках 1860 и 1861 годов было принято решение на участие во всемирных выставках. Предположительно, Кыштымский горный округ принимал участие в Лондонской выставке 1861 года, но первой всемирной выставкой, где он получил награду, стала Парижская 1867 года. Судя по полемике, которая была развернута в печати в начале 70-х годов XIX века между управляющими Л. Н. Дехановым и А. Д. Одинцовым, первый ставил себе в заслугу получение серебряной медали в Париже.

         В Указателе Русского отдела Парижской Всемирной выставки 1867 года сообщалось, что Кыштымские заводы наследниц Растор­гуева выставили:

Чугун доменный.

Железо кричное, круглое, полосовое, четырехгранное, резное.

Железо листовое матовое и глянцевое.

Железо листовое легковесное.

Образцы гвоздей.

«Чугунные отливки:

а) стол садовый — 15 рублей;

б) решетки — 6 рублей;

в) шахматы — 15 рублей;

г) чаша азиатская — 4 рубля;

д) группа: две собаки с птицею — 4 рубля;

е) трубач — 4 рубля;

ж) пахарь — 7 рублей;

з) собака и лошадь по 3 копейки;

и) тарелки за штуку — 25 копеек.

    Заводские изделия на выставке были помещены в пятой группе по 41-му классу (горное дело и металлургия). В этом классе уча­ствовали 23 государства, 2310 экспонатов. Среди наград были учреждены четыре медали: большая почетная (Гран - При), золотая, серебряная, бронзовая и Почетный отзыв.

    По решению жюри выставки Кыштымские заводы наследниц Расторгуева за предоставленные железо, чугун и ваграночное литье получили серебряную медаль.

    Каслинский завод представлял на Парижскую выставку 1867 года очень качественные художественные отливки, но они еще уступали тогда аналогичным изделиям Франции, Германии и Англии. На выставке экспонировались художественные чугунные изделия

почти двух десятков чугунолитейных заводов Европы. Среди них были: чугунные изделия мастерских графа Штольберга (Ильзенбург, Германия), Кричлея (Бирмингем, Англия), графа Эйнзиделя (Лаухгаммер, Германия), Дюселя и Дюренна (Париж, Франция).

    Каслинскому заводу предстояло еще набирать модели для заводской эталонной коллекции. Коллекционный запас Г. В. Дружинина был недостаточным, поэтому в последующие годы им была проделана большая работа по подбору моделей для отливки в чугуне. Дружинин проживал в Санкт - Петербурге и на заводах округа бывал только наездами. 

   Для ведения производства художественного литья в Каслинском заводе им подбирались опытные специалисты.

На должность управляющего заводским округом со стороны  Харитоновых Дружининых   был   приглашен   Антон   Дмитриевич  Одинцов, приступивший к своим обязанностям в августе 1868 года.  Одинцов учился в Санкт - Петербурге в Горной технической школе, которая готовила  механиков-строителей  и  художников  по  медальерному искусству. Он был выпущен горным кондуктором первого класса (инженер-технолог). Некоторое время Одинцов состоял на службе в горном музее Санкт - Петербурга. В 1862 году он полу­чил место управляющего на Нязя - Петровском заводе. В 1868 году был приглашен на должность управляющего Кыштымским горным округом. В общей сложности А. Д. Одинцов находился на службе в Кыштымском округе более 20 лет. Он издал две брошюры «Кыштымские горные заводы» (СПб 1870 г.) и «Кыштымские гор­ные заводы наследниц Расторгуева» (Екатеринбург, 1881) для ре­кламных целей на Всероссийских выставках в Санкт - Петербурге (1870 г.) и в Москве (1882 г.).

А. Д. Одинцов занимался подготовкой Всероссийской выставки 1870 г. Учитывая опыт Парижской выставки, был расширен ассор­тимент выставляемых художественных произведений. Если в Пари­же было представлено всего четыре произведения круглой скульп­туры, то в Санкт - Петербурге уже более десяти (см. приложение 5). Участие в Мануфактурной выставке 1870 года прошло удачно для заводов наследниц Расторгуева.

Особенно выделялись ваграночные изделия Каслинского завода. Наибольшее внимание привлекала первосортная русская кухонная посуда, которой тогда производилось до 12 тысяч пудов в год*. Художественных вещей выпускалось в 1870 году до 30 пудов. Худо­жественные вещи экспонировались в числе других продуктов про­мышленного производства (раздел IV, класс 20) — «Руды, металлы и изделия из них» (см. приложение 6).

По «Положению об экспертах и наградах Мануфактурной вы­ставки 1870 года в Санкт - Петербурге» экспонентам присуждались следующие награды: а) почетные отзывы, б) денежные премии, в) похвальные медали, г) право употреблять на выставках и издели­ях изображения государственного герба. Число почетных отзывов не определялось, а на выдачу денежных премий было назначено 10 тыс. рублей.

Похвальные медали — золотые, серебряные и бронзовые изго­товлялись по особо утвержденному для них рисунку, с обозначением имени награжденных экспонентов. Наградных медалей было: золотых — 50, серебряных — 160, бронзовых — 50. Также была выпущена памятная медаль (см. приложение 7). Кыштымские заво­ды наследниц Расторгуева на Санкт-Петербургской выставке полу­чили золотую медаль «За превосходные чугунные отливки и весьма хорошего качества железо сортовое, листовое, кровельное». Кроме заводской продукции, Кыштымский округ экспонировал мрамор.

Что же касается художественной стороны дела, то в этом разделе Мануфактурной выставки 1870 года наиболее ярко проявила себя бронзолитейная фабрика Ф. Шопена (С.-Петербург). Бронзо­вые отливки выгодно выделялись среди прочих художественных изделий, благодаря художественным моделям Е. А. Лансере, кото­рые тиражировались фабрикой под названием «Бронза Шопена»*. Лишь незначительная часть скульптурных работ Лансере отлива­лась на других фабриках. Вероятно, что-то тиражировалось и на Каслинском заводе, но по заводским прейскурантам трудно опреде­лить автора, он не указывался, а названия художественных изделий часто произвольно изменялись.

Познав определенные выгоды от рекламы своей металлургиче­ской продукции на Всероссийских выставках, Кыштымский горный округ в 70-х годах XIX века сделал еще одну попытку выхода на европейский рынок. После политехнической выставки в Москве 1872 года, где заводы получили золотую медаль (см. приложение 8), на следующий год Кыштымский округ принял участие во Всемирной выставке в Вене, открывшейся 1 мая 1873 года. Заводы наследниц Расторгуева привезли сюда очень хорошего качества листовое, глянцевое и матовое железо, чугунные изделия (ваграночного литья): мебель, посуда, бюсты, скульптурные группы. Ассортимент художе­ственных отливок был гораздо шире, чем на предыдущих выставках. Наибольшее внимание посетителей привлекала опять-таки чугунная посуда. Имеющиеся отзывы в печати тех лет очень скупы, но дают некоторое представление о каслинских изделиях: «Чугунное литье (посуда)... заводов Расторгуева очень удовлетворительна...».

Всемирная выставка в Вене действовала 3,5 месяца. 18 августа состоялось торжественное объявление о присуждении наград. По положению выставки были утверждены следующие награды: высшая — Почетный диплом и пять медалей: «За искусство», «Изящного вкуса», «Преуспеянию), «Сотрудничества» и медаль «Заслу­ги». Заводам наследниц Расторгуева, согласно решению жюри Венской выставки, была присуждена медаль «Преуспеяния» за каче­ственный металл (чугун, железо).

Воодушевленные успехом, а медаль «Преуспеяния» выставки в Вене дорого стоила (в заводской отчетности ее именовали не иначе как Большая золотая медаль), заводовладельцы и админист­рация Кыштымского округа приняли приглашение русского отдела на участие в Филадельфийской выставке 1876 года в США. И вновь продукция горных заводов наследниц Расторгуева была отмечена наградной медалью. В отчетах Каслинского завода она именова­лась как бронзовая, но в данном случае название медали не от­ражало достоинства награды. Дело в том, что по заведенному порядку на американских выставках учреждалась одна-единственная медаль для всех экспонентов. На наградной медали Филадель­фийской выставки 1876 года не было даже места для указания имени награжденного экспонента. «По существующему до сих пор нелепо­му правилу, — говорится в описании выставки, — хорошо сшитая фуражка и завод, выпускающий продукцию на 10 млн. рублей в год, удостаиваются одинаковых наград — то получится довольно пол­ный отчет о том, что заключалось в русском отделе».

Основная подготовительная работа по участию заводов в этих выставках пришлась на А. Д. Одинцова. И как бы его ни критиковал Л. Н. Деханов, инженер-технолог Одинцов многое сделал для заводов вообще, для Каслинского в частности. Роль управленца в этом или ином деле определяется конечным результатом, а результат налицо. За шесть лет — четыре награды, причем две из них — на Всемирных выставках.

В бытность А. Д. Одинцова на должности управляющего в 1876 году было сделано студентом С.-Петербургского университета Попо­вым подробное статистическое описание заводов округа (см. прило­жение 9). Здесь приводятся таксовые цены на ваграночную продукцию и кабинетные вещи, которые выпускал Каслинский завод в этом году. Завод тиражировал тогда в чугуне скульптуру малых форм 122-х наименований, среди которых были статуэтки, скульптурные группы П. К. Клодта, Н. Либериха, а также работы немецких и французских скульпторов (собачки левретки и шерло, рыцари и т. д.). В прейску­рант не вошло ни одной работы М. Д. Канаева. Произведения этого художника отмечены лишь во второй брошюре А. Д. Одинцова, изданной в 1881 году (см. приложение 10). В графе «Ваграночно - литейные произведения» называлось несколько работ Канаева: 1) Цыганка (маляр), 2) Эол, 3) Рамка для медалей заводам на выставках, 4) Медаль 100-летнего юбилея Петрозаводска Олонецкой губернии, 5) Медаль 50-летнего юбилея Технологического института, 6) Гномы (какие именно — не указаны). Тем самым устанавливается факт, что до 1876 года М. Д. Канаева в Каслинском заводе не было. Его приезд произошел после Филадельфийской выставки 1876 года когда производство художественных вещей (скульптуры малых форм) было уже достаточно сложившимся явлением в заводской жизни.

Михаил Денисович Канаев родился в 1828 году (или 1829 году). Учился он в Горной технической школе в Санкт-Петербурге, кото­рую закончил в 1847 году по специальности «художник-ме­дальер». Затем он поступил в Академию художеств, где его учителем был скульптор Лялин. В 1853 году Канаев получил вторую серебряную медаль за скульптуру из воска «Головка мальчика». В 1854 году за фигурку из воска «Геркулес» ему была присуждена первая серебряная медаль. В 1857 году Канаев закончил Академию художеств со званием художника по скульптуре. В Каслях М. Д. Канаев преподавал в художественной школе, которая была устроена в здании заводского госпиталя. Инициативу создания этой заводской школы приписывают Г. В. Дружинину. Приглашение художника в Каслинский завод произошло явно не без влияния А. Д. Одинцова — и тот и другой закончили одну и ту же Горную техническую школу в Санкт-Петербурге. По заведенной традиции скульптор М. Д. Канаев в штате Каслинского завода не состоял. Как и все приглашенные художники, он работал по вольному найму, жалованье получал по договору и какого-либо влияния на производственную сторону дела оказать не мог. О личной жизни М. Д. Канаева известно очень мало. 15 сентября 1882 года заштат­ный губернский секретарь М. Д. Канаев венчался в Вознесенской церкви Каслинского завода с шадринской мещанкой — вдовой Александрой Ивановной Блиновсковой. Для молодеженов это был второй брак. А. И. Блиновсковой на момент венчания было 29 лет, а М. Д. Канаеву — 53 года. Поручителями со стороны жениха были екатеринбургские купцы И. А. и А. В. Трутневы, а со сторо­ны невесты — М. Н. и Г. М. Тимофеевы. Точная дата, когда М. Д. Канаев отошел от преподавания в художественной школе, неизвестна, но летом 1884 года в Каслях уже был другой скульп­тор — Н. Р. Бах. Время пребывания этого художника в Каслях было очень незначительным (с июня 1884 года по январь 1885 года), но след, оставленный им, приметен (см. приложение 11).

В 80-х годах XIX века Кыштымские горные заводы принимали участие в двух всероссийских и одной международной выставках. В 1882 году на Всероссийской промышленной выставке, проходи­вшей в Москве, заводы наследниц Расторгуева получили серебря­ную медаль «за поддержание в обширном размере известной высо­кой доброкачественности чугунных изделий» (см. приложение 12). Второй всероссийской выставкой 80-х годов стала для Кыштымского горного округа Сибирско-Уральская научно-промышленная выставка в Екатеринбурге в 1887 году.

К этому времени в управлении и наследовании заводами произошли изменения. Право наследования перешло к баронессе К А. Меллер-Закомельской (дочери Е. Л. и А. Г. Зотовых), Дружининой О. П. (дочери М. Л. и П. Я. Харитоновых) и наследникам Зотова. Управляющего А. Д. Одинцова, вышедшего на пенсию, сменил горный инженер Павел Михайлович Карпинский. Должность, которую он занимал в период раздельного владения, называлась Главноуправляющий заводами. В состав главного  управления Кыштымскими заводами помимо него входили управляюшие: горный инженер, статский советник Алексей Христофорович Деви (сменил на этом посту Л. Н. Деханова), шведский подданный Константин Павлович Оберг и Иосиф Иванович Карпович. Управителями Каслинского завода состояли отставной поручик артиллерии Владимир Сергеевич Кувязев и мастеровой Василий Алексеевич Сырейщиков.  Общее управление заводами со стороны   О. П. Дружининой   продолжал   осуществлять   ее   муж  Г. В. Дружинин.

В 1887 году были выпущены иллюстрированный альбом художественных вещей и прейскурант ваграночного литья Каслинского  завода. Они были приурочены к научно-промышленной выставке 1887 года в Екатеринбурге. В альбоме была собрана почти вся мелкая камерная пластика, которая отливалась в Каслях. Известен  один из составителей этого рекламного альбома — екатеринбургский фотограф В. Л. Метенков. Прейскурант включал, кроме кабинетных вещей, таксовый перечень печного, архитектурного литья и чугунной посуды (см. приложение 13). В дальнейшем изделия ваграночного производства группировались по видам. Отдельно были изданы прейскуранты на кабинетные вещи, на печное литье,  медали и медальоны" (см. приложение 14).

К моменту проведения научно-промышленной выставки 1887  года в Каслинском заводе наряду с очевидными достижениями были и упущения в производстве художественного литья. Несмотря на то, что за период управления заводами А. Д. Одинцовым коллекция художественных моделей была увеличена почти в два раза (122 наименования в 1876 году, 218 — в 1887 году), отмечалась острая нехватка новинок.  По этому поводу в обзорной статье «Горного журнала», посвященной уральской промышленности, говорилось: «Для артистического воспроизведения моделей необходимо специальное лицо, которого в Кыштымских заводах в настоящее время нет, к тому же не в похвалу общей постановки дела говорит отсутствие более свежих образцов». Очевидно, по этой причине Кыштымские заводы получили на выставке Большую серебряную медаль только «за очень хорошее доменное и литейное производст­во и обширную выделку железа».

«Хорошее доменное и литейное производство» с каждым годом морально устаревало и требовало увеличения дополнительных расходов. Несмотря на заметные успехи Каслинского и других заводов округа, на трех всемирных выставках литейная продукция и железо всех сортов Кыштымского горного округа не могли конкурировать с европейскими и американскими изделиями. Проблема заключа­лась не в том, что качество продукции было низким, скорее наобо­рот, а в том, что себестоимость литья и железа была высокой. Всемирная или международная выставка фиксировала низкую кон­курентоспособность уральской продукции. Поэтому изделия Каслинского завода находили рынки сбыта в 60—90-х годах XIX века только в Урало-Поволжском регионе, Сибири и Средней Азии. Дорога в Европу была закрыта. Видимо, по этой причине в даль­нейшем было ограничено участие заводов наследниц Расторгуева в международных европейских выставках. Исключение — 1888 год, когда Кыштымским заводам на выставке в Копенгагене был прису­жден Почетный диплом.

Перед Кыштымским горным округом уже давно встал вопрос модернизации заводского хозяйства, но в условиях двойного упра­вления, когда большая часть времени уходила на согласование даже второстепенных вопросов, проведение реконструкции заводов было практически невозможно. Окончательный тупик в управлении на­ступил в 80-х годах XIX века, когда было установлено тройное управление. Со смертью в 1889 году Г. В. Дружинина вопрос об изменении характера управления встал с новой силой. Доверенность на право управления заводами, выданная ему еще М. Л. Харитоно­вой в 1853 году, позднее подтвержденная ее дочерью-наследницей О. П. Дружининой, потеряла силу. Новым поверенным во всех заводских делах со стороны О. П. Дружининой стал (вероятно, еще при жизни Г. В. Дружинина) их сын Василий Григорьевич Дружинин (см. приложение 15).

Наследники, понимая, что дальнейшее дробление неизбежно и что оно неблагоприятным образом сказывается на ходе промыш­ленного развития, приняли решение об учреждении общего управле­ния Кыштымскими горными заводами. В декабре 1890 года было подано прошение на имя министра Государственных имуществ об учреждении общего управления заводами с приложением проекта Положения об управлении общим имением. Оно было поделено на 3360 неделимых долей. Для управления имением было учреждено Главное правление Кыштымскими заводами наследников Л. Л. Расторгуева в Санкт-Петербурге. Главное правление состо­яло из трех членов, избиравшихся общим собранием владельцев простым большинством голосов сроком на три года. «Положение об управлении общим имением» 14 ноября 1891 года получило высочайшее утверждение. На общем собрании владельцев 27 фев­раля 1892 года в члены Главного правления были выбраны потом­ственный почетный гражданин Николай Александрович Зотов, отставной гвардии корнет барон Владимир Владимирович Меллер - Закомельский, титулярный советник Василий Григорьевич Дру­жинин. Главное правление помещалось на Сергиевской улице (№ 45) в Санкт-Петербурге. Главноуправляющим Кыштымским горным округом стал П. М. Карпинский. С приходом к управле­нию заводами этих людей в истории Кыштымского горного округа был наконец-то начат период обновления.

В 1893 году в Каслинском заводе работали доменная и пудлинговая печи, действовали две вагранки, 10 горнов, 5 паровых моло­тов и три водяных колеса по 25 л. с. В рабочем списке числилось до 1600 мужчин, 60 женщин, 30 малолеток. Все сырье и материалы добывались в заводских дачах. Сбыт заводской продукции осу­ществлялся только в России.

Между членами Главного правления было проведено разделе­ние полномочий. Вопросами производства художественного литья в Каслинском заводе стал заниматься Василий Григорьевич Дружинин (до официального назначения на должность он это и делал вместе с П. М. Карпинским), так что он стал продолжа­телем дела своего отца Григория Васильевича Дружинина. Василий Григорьевич, как и его отец, был страстным коллекци­онером. Кроме фарфора и художественной бронзы, он собирал старообрядческие рукописи, культовое медное литье, поморские акварели.

Первым крупным событием в деятельности В. Г. Дружинина на новой должности стало участие Кыштымских заводов (точнее Каслинского) во Всемирной выставке 1893 года в Чикаго. Под­готовка к выставке происходила, как правило, за полтора-два года до открытия. Поэтому еще до официального приглашения Генерального комиссара русского отдела (получено 20 ноября 1892 года) подготовительные работы в заводе были закончены. П. М. Карпинский в рапорте от 17 декабря 1892 года сообщал, что вещи отправлены транспортом 20 октября, а альбом — почтой 28 ноября в департамент торговли и мануфактур в Санкт-Пе­тербург. Среди отправленных изделий были только кабинетные вещи Каслинского завода: бюсты, группы, статуэтки, кронштейны, пресс-папье, вазы и т. п.

На Всемирной Колумбовой выставке 1893 года Каслинскому заводу «за образцы изделий из чугуна» была присуждена общая для всех награжденных на этой выставке экспонентов бронзовая медаль и Почетный диплом35. Успех во многом определялся не только чистотой и высоким качеством художественных отливок, но и пред­лагаемым ассортиментом кабинетного литья. Тот многолетний не­достаток высокохудожественных моделей, который испытывал Кас­линский завод, был покрыт с лихвой. В 1887—1892 годах В- Г. Дружининым и П. М. Карпинским была проделана оченькропотливая работа по отбору скульптуры малых форм для заводских моделей.

Учитывая, что после 1885 года в Каслинском заводе не было своего заводского скульптора, Дружининым (отцу и сыну) при­ходилось присылать художественные вещи для тиражирования только после того, как они «разрезались» под модель в С.-Пе­тербурге. Выполнял эту работу Роберт Иванович Бах. «...Милостивый Государь Василий Григорьевич] — писал Р. И. Бах в одном из писем Дружинину. — В настоящее время я занят разрезкою приобретенных Вами моделей для их формовки. Надеюсь окончить работу в начале будущей недели и приехать к Вам в четверг 20 или в пятницу 21.

Имею честь быть готовым к услугам Вашим покорнейшим слугою.

Р. Ив. Бахь».

С модельным делом Роберт Иванович был хорошо знаком еще по бронзо-серебряно-литейному заводу «Никольса и Плинке» в Санкт-Петербурге, где он служил директором в 60—80-е годы. Именно его сотрудничество с Дружиниными во многом объясняет приезд его сына, тоже скульптора, Николая Баха в 1884 году в Каслинский завод. В каслинском чугуне было протиражировано большое количество как художественных вещей, так и изделий для печного литья не только самого Роберта Ивановича, но и его другого сына Роберта Робертовича. Многолетнее сотрудничество оказалось полезным как для скульпторов, так и для владельцев Каслинского завода.

В. Г. Дружинин делал многочисленные заказы, обращаясь и к другим петербургским скульпторам*. С приобретением той или иной художественной вещи, будь это сложная скульптурная группа или простой лоточек под перья, Дружинин покупал и право тиражи­рования в чугуне Каслинского завода. В качестве примера может служить запись в счетовой книге Каслинской заводской конторы за 1890—1891 годы: «...Подлежащих уплате г. Василию Григорьевичу Дружинину взамен выданных за право воспроизведения двух стату­эток... 100 рублей — за купленные г. Василием Григорьевичем вещи для отливки — борзая собака и нож для бумаги — 125 рублей.— Осталось к маю 1891 года долгу... г. Василию Григорьевичу Дружи­нину за модели... 224 рубля (за вычетом 1 рубля долгу в пользу завода»).

Эти строки архивного документа перекликаются со строками из

* Только из одного сохранившегося письма скульптора Н. К. Буха В. Г. Дружинину следует, что последний заказывал несколько произведений, причем среди них были неоплаченные и неоконченные вещи (23 ноября 1891 года — 27 апреля 1892 года).

сказа уральского писателя П. П. Бажова: «Фигурки, по коим литье велось, не все заводские художники готовили. Больше того, их со стороны привозили... Приглянется заводским барам такая вещичка, они и посылают ее в Касли с наказом: отлейте по этому образцу,  к такому-то сроку...» Одним таким «заводским барином» был  В. Г. Дружинин. Не исключено, что кто-то еще из заводовладельцев участвовал в выборе моделей для Каслинского завода. Активная деятельность Василия Григорьевича по наполнению эталонной  комнаты Каслинского завода художественными моделями прихо­ди дится на 90-е годы XIX века. Совсем не случайно, что за 90-е годы Кыштымские заводы на Всероссийской (1896 г.) выставке, Между­народной (1897 г.) и Всемирных (1893, 1900 годы) получали высшие награды, причем художественное литье из чугуна играло реша­ющую роль в борьбе за золотые медали. По-видимому, в эти годы В решалась задача выхода Кыштымских заводов со своей продукцией на европейский рынок, как и привлечения иностранных инвестиций. Следует сказать, что объем производства кабинетных вещей был небольшим, по сравнению с печным литьем и чугунной посудой. В 1897 году, к примеру, было выпущено ваграночного литья (посуда, печные принадлежности) 145000 пудов, а кабинетных вещей только 600 пудов40.

После Всемирной выставки в Чикаго 1893 года Кыштымские заводы участвовали в выставке 1896 года в Нижнем Новгороде. На участие в этой Всероссийской промышленной и художественной выставке Кыштымские горные заводы были просто обречены. Нижний Новгород на протяжении всей истории уральских заводов был важным перевалочным пунктом в торговле их металлургической  продукцией. Здесь же совершались разного рода банковские операции. На ежегодной Нижегородской ярмарке формировались цены на все виды железа (листовое, котельное, сортовое и т. д.) и изделия чугунолитейных заводов. К тому же участие в подобных выставках  давало возможность делать отличную рекламу своей продукции.

Для промышленной и художественной выставки в Нижнем Новгороде была отлита специальная выставочная витрина из чугуна общей площадью 20 кв. сажен. Эскиз был выполнен нижегородским архитектором Александром Ивановичем Ширшевым. В Нижегородской выставке приняли участие все заводы округа и были представлены образцы всех изделий. Продукция заводов в экспонировалась в VII отделе: Горное дело и металлургия в 58-й группе (железо).

Были выставлены образцы руды — бурых железняков, чугун штыковой, серый, третной белый, железо узкополосное, четырехгранное, круглое, шинное, обручное, черное, матовое, чугунные решетки, колонны, коробки чугунные, багеты, арки, железные полосы, шурупы, чугунное кабинетное литье, альбомы и т. д. Положением Нижегородской выставки были учреждены следующие награды: денежные премии, золотые медали, право пользования изображением государственного герба, почетные награды. Кыштымскому горному округу было присуждено право пользования изображением государственного герба. С тех пор до 1917 года на изделиях Каслинского завода красовалось изображение двуглавого орла — очень почетное право. Среди награжденных были служащие и рабочие Кыштымских горных заводов, большая часть рабочих (модельщики, формовщики, чеканщики) были из Каслинского завода (см. приложение 16).

Главным виновником торжества был управляющий заводами П. М. Карпинский, так как его роль в подготовке к выставке 1896 года оказалась решающей. Павел Михайлович Карпинский — еще одно историческое лицо, без которого не было бы расцвета и мировой славы каслинского литья. Вообще роль управляющего всегда была определяющей и ранее для производства худо­жественного литья, но Карпинский выделяется в ряду управленцев, которые руководили Кыштымским горным округом. Он много сил положил на приведение Кыштымских заводов в порядок. Главное правление Кыштымскими заводами (Санкт-Петербург) в лице В. Г. Дружинина и В. Меллер-Закомельского телеграммой (9.IX.1896) благодарило П. М. Карпинского: «...Заводы обязаны высшей наградой Вашим личным трудам. Правление просит принять глубокую благодарность и поздравления».

Процесс становления и развития производства художествен­ного литья в Каслинском заводе шел как бы в двух измерениях. Первым важным звеном был сам завод с его службами и производственным литейным участком. Другим, не менее важным, был Санкт-Петербург, где заводовладельцы (Г. В. Дру­жинин, В. Г. Дружинин, возможно и другие) занимались коллек­ционной деятельностью, без чего невозможно было состояться каслинскому литью в разделе «Кабинетные вещи». Скульптура малых форм в бронзе, фарфоре, гипсе и других материалах покупалась в антикварных магазинах Санкт-Петербурга. Выкупа­лись у антикваров работы, как правило, иностранных скульпторов XVIII — первой половины XIX веков. Большой процент скульп­туры малых форм составляли работы европейских скульпторов, в том числе немецких, — от 30—35% моделей Каслинского завода. Среди них заметное число занимали художественные отливки из чугуна, бронзы первой половины XIX века Берлин­ского и Глейвицкого литейных заводов. Расцвет немецкой скульп­туры того времени связан был прежде всего с творчеством Карла Шинкеля, Готфрида Щадова (1764—1850), Христиана Даниеля Рауха (1777—1857) и его учеников (Г. Бергеса, X. Хаагена, Э. Ритшеля, Г. Блезера, Б. Афингера, А. Вольфа).

Среди петербургских коллекционеров большим спросом пользовалась «французская бронза», где особо выделялись изделия бронзолитейной мастерской Томира (Париж). «Нет ни одного великосветского салона, — писал журнал «Старые годы», — где бы не было бронзы, подписанной «Thomirea'Parig»45. В Томировской бронзе была протиражирована блестящая плеяда французских скульпторов XVIII века: Гудон, Фрагонар, Дебюкур, Гутьер и Моро*6. Через бронзу Томира и другие бронзолитейные мастерские Парижа,  Берлина, Варшавы, Риги, Санкт-Петербурга произведения этих и Других иностранных скульпторов попадали в художественную  коллекцию Дружининых, а потом и в Каслинский завод. После смерти В. Г. Дружинина богатая коллекция бронзы, фарфора и живописи бережно хранилась его женой Ольгой Петровной и сыном  В. Г. Дружининым. Вероятно, вся или большая часть художественной бронзы из этой частной коллекции была протиражирована в в каслинском чугуне. Но сейчас об этой стороне дела трудно говорить, так как от самой коллекции осталось только одно название да жалкие крохи дореволюционных моделей в нынешнем цехе художественного литья Каслинского машзавода. Вторым важным моментом по составлению коллекции и пополнению эталонной комнаты Каслинского завода было непосредственное сотрудничество с петербургскими скульпторами. Как правило, с каждым из них Дружинины были знакомы лично. Сохранился  ряд писем скульпторов к В. Г. Дружинину. Из этого эпистолярного  наследия буквально по крупицам, но собирается общая картина образования модельной коллекции Каслинского завода. Однако не в всегда ясно, какие именно работы были заказаны в тот или иной раз. Так, в письме Н. Лаверецкого говорилось: «Многоуважаемый Василий Григорьевич Помня Ваше желание посмотреть исполненную фигуру, которую я уже начал опостюмировать, то... возможность пожаловать на этой неделе в свободное для Вас время мне  доставило бы большое удовольствие, кроме сего я имею надобность с Вами посоветоваться... Прошу Вас принять мое глубочайшее почтение... 18 октября 1895 г. Н. Лаверецкий»*7. О какой именно скульптуре идет речь, неясно. Тем не менее, от письма к письму  определяется    круг    скульпторов,    с    которыми    сотрудничал  В. Г. Дружинин. Тем самым напрочь отметается предположение  о случайном характере попадания моделей в Каслинский завод.

Вскоре после Нижегородской выставки правление Кыштымских заводов получило приглашение на участие в Стокгольмской выставке 1897 года. «Горный Департамент имеет честь покорнейше просить Главное правление, — говорилось в приглашении, — ...не отказать принять участие в этой выставке экспонированием художе­ственных чугунных отливок Каслинского завода, которые имели всегда выдающийся успех на иностранных и русских выставках»48. Вслед за выставочными образцами был отправлен в Стокгольм и член правления В. В. Меллер-Закомельский. И на этот раз успех был гарантирован. Художественные изделия Каслинского завода пользовались успехом у посетителей выставки. Нашлось много желающих купить художественное литье. Русский отдел выставки в Стокгольме сообщал об этом Главному правлению Кыштымских заводов и просил даже выслать некоторые художественные вещи незамедлительно, так как они крайне понравились высокопостав­ленным посетителям выставки. Успех у покупателей совпал с мне­нием жюри. Каслинскому заводу была присуждена медаль, установ­ленная шведской администрацией. Изображение этой медали экс­поненты имели право использовать на выставках, этикетках и т. п. В заводской отчетности медаль этой выставки именовалась золотой (см. приложение 17).

Буквально через несколько месяцев после получения известия о награде на Кыштымских заводах началась подготовка к новой Всемирной выставке в Париже в 1900 году. Предложение к участию содержалось в Правительственном письме от 19 марта 1898 года.

«Милостивые государи!

Озабочиваясь приданием полноты и достоинства русскому отделу на Всемирной выставке 1900 года в Париже, признавая необходимым, ввиду ограниченности отведенного для отдела пространства, — говорилось в письме директора Горного Департамента, — пригласить для экспонирования на упомянутой выставке лишь вы­дающихся представителей отечественной горнозаводской промышленности, обращаюсь к Вам... с покорнейшею просьбой оказать содействие успеху упомянутого отдела представлением предметов производства Ваших заводов».

Главное правление заводов, приняв это очень ответственное предложение, приступило к подготовке необходимых выставочных образцов и созданию новой выставочной витрины. В подготовке были задействованы как члены Главного правления, так и управля­ющий Кыштымским горным округом П. М. Карпинский и управи­тели заводов. В 1896 году управителем Каслинского завода был назначен Валериан Петрович Иванипкий, ранее служивший смотрителем Нязя-Петровского завода.

В письме от 22 мая 1898 года П. М. Карпинский ставил в известность Главное правление Кыштымскими заводами, что ввиду ограниченности отведенной площади на выставке в Париже (100 кв. сажен было предложено уральским заводам) витрина, бывшая на Нижегородской выставке*, вряд ли может быть поставлена. В связи с этим П. М. Карпинский просил Главное правление заказать проновой, так как он в «заводах составлен быть не может»5*. Заказом проекта выставочной витрины, а также приобретением новых моделей для экспонирования на Парижской выставке вплотную занялся В. Г. Дружинин. За два неполных года им была проделана эта кропотливая и ответственная работа, обеспечивавшая. Всемирный триумф в Париже.

За год до открытия выставки по распоряжению Главного правления,  а конкретно  В. Г. Дружинина, от 23 марта  1899 года были введены в производство художественные вещи по новым моделям:   Вожатый   с   медведем   (работа   Баха).   Подсвечники высокие: № 32 — Женщина с дельфином (работа Пащенко),  33 — Женщина с урной (работа Пащенко), № 34 — Сирена Линда).   Пресс-папье:   № 62  — Лисица  (работа  Баха), 65 — Тетерев токующий (работа Баха). Статуэтки: № 139 — Киргиз на лошади (работа Яковлева), № 143 — Ребенок с яйцом |\работа Орловой), № 146 — Амур Хромой (работа Баха)*. Проект витрины (выставочного павильона) был заказан санкт-петербург­скому архитектору Евгению Евгеньевичу фон Баумгартену. Отлит павильон в чугуне был на Каслинском заводе. Очевидно, в конце 1899 — начале 1900 годов все работы по отливке выставочной витрины были закончены. Карпинский сообщал об этом Баумгартену телеграммой: «Павильон вышел хорошо. Черная окраска не портит материи».  Павильон был сфотографирован,  а фото­графии отправлены в Санкт-Петербург. По мнению Е. Е. Баумгартена, «вышло хорошо».

Была произведена драпировка выставочной витрины (плюш, сатин, шелковая ткань). На внутреннюю затяжку пола было исполь­зовано солдатское, а на обивку столов обычное сукно. Внутренняя затяжка стен была сделана с помощью плюшевых (ламбрекен) портьер.

По настоянию Карпинского автором проекта была заказана в Санкт-Петербурге специальная доска с надписью на двух языках. После этого витрину разобрали и отправили в Париж. Для обслуживания выставочной витрины Кыштымских горных заводов на выставку были отправлены модельщики К. Д. Тарасов и М. Е. Антропов, а также группа чеканщиков. Работой по сборке выставочного павильона руководил Б. И. Копылов.

    По прибытии в Париж Е. Е. Баумгартена павильон был уже частично собран. Автор остался доволен общим видом, но его не устраивали (Разного рода производства) 97-го класса (Художествен­ные изделия из бронзы, чугуна, железа)67. В каслинском чугуне злоупотребления сглаживаниями, чеканкой и главное черный цвет, сильно напоминающий сапоги, хорошо вычищенные ваксой».

   Поэтому по ходу дела было произведено дополнительное бронзирование. Эту часть работы выполнил Б. О. Богач62 — учитель Петербургского ремесленного училища цесаревича Николая, изоб­ретатель нового способа покрытия художественных отливок (окра­ска, бронзирование). Его секрет составления и закрепления краски на художественном литье был приобретен Каслинским заводом незадолго до этого. Этот мастер своего дела был привлечен к сотрудничеству В. Г. Дружининым, так как им было задумано не только обновление ассортимента выставочных образцов художест­венного литья, но и более качественное их покрытие. Богач выпол­нил бронзирование канделябров, которые в свое время были зака­заны М. Л. Диллон. «Работы Диллон подготовлены к отправке, — писал Е. Е. Баумгартен В. Г. Дружинину, — а канделябры я хотел раньше показать Павлу Михайловичу в рисунке. Патина для чугуна получена прекрасная, а также уже найден способ укрепления нату­рального цвета»64.

      Кроме двух канделябров, М. Л. Диллон были заказаны для выставочной витрины горельефы «Птицы Радости и Печали» (Си­рин и Алконист) и «Дракон»65. Эти высокие рельефы органично были вплетены в чугунное кружево павильона и стали настоящим украшением витрины Кыштымских горных заводов на Всемирной выставке.

    Кроме выставочных экспонатов (литье, образцы железа и т.д.), на Парижскую выставку были представлены рекламные альбомы и прейскуранты кабинетных вещей на французском языке66. Изде­лия Кыштымского горного округа были помещены в XI группе (Горное дело, металлургия). В этой группе изделия заводов наслед­ников Л. И. Расторгуева проходили по нескольким классам. По классу 63 — разведка рудников, копей, приисков, каменоломен — были выставлены образцы железных руд; по классу 64 (Металлур­гия) проходили образцы чугуна разных сортов, железо сортовое; по классу 65 (Приготовление металлургических изделий) учитывалось обыкновенное и художественное литье). Кроме того, художествен­ное литье из чугуна Кыштымских заводов было зарегистрировано в XV группе, не тиражировались работы практически всех извест­ных российских скульпторов второй половины XIX века — М. М. Антокольский, Р. Р. Бах, Р. И. Бах, В. М. Беклемишев, Н. Лаверецкий, Н. Либерих, М. Л. Диллон, П. Забелло, А. Обер, В. М. Пащенко, а также многие работы знаменитых немецких и французских скульпторов XVIII — первой половины XIX века. Качество художественных отливок и обычного ваграночного литья (посуда, печное литье) было доведено до совершенства.

 Это сочетание качественного литья и высокохудожественных скульптурных произведений Каслинского завода было по достоинству отмечено на Парижской выставке. Присуждение наград основывалось на численных отметках, которые жюри ставили при оценке достоинства подвергаемых экспертизе выставочных предметов, а именно:

1. Отметка от 1 до 5 — присуждение похвального листа.

2. От 5 до 10 — присуждалась бронзовая медаль.

3. От 10 до 15 — присуждалась серебряная медаль.

4. От 15 до 20 — присуждалась золотая медаль.

5. От 20 до 25 — вела к присужению высшей награды.

       Всего высших наград на Парижской выставке 1900 года русским экспонентам было присуждено 211 (без сотрудников). По XI группе Ц (Горное дело и металлургия) присуждено было только 15 экспонентам (без сотрудников)68. Среди этих 15 экспонентов, получивших высшую награду, были Кыштымские горные заводы наследников Л. И. Расторгуева. Высшую награду на Всемирной выставке в Париже 1900 года (по сообщению «Российского телеграфного Агентства») Кыштымский горный округ получил в XI группе по 65-му Ц классу (Приготовление металлических изделий). В «Правительственном Вестнике» этот 65-й класс именовался «Мелкое металлургическое производство»69.

      Церемония присуждения наград происходила 18 августа 1900 года. Список наград во французской «Journal Officiel» занял 350 В страниц. Поэтому «раздача» ограничилась тем, что президент республики передал эти списки представителям 18 отделов выставки. Награды затем вручались70 в форме дипломов, за подписью министра торговли, промышленности, почт и телеграфов Франции и генерального комиссара выставки.

        Виновниками   торжества   без   преувеличения   можно   назвать В. Г.    Дружинина,    П.    М.    Карпинского,    Б.    И.    Копылова, Е. Е. Баумгартена, В. П. Иваницкого, что же касается непосредственно исполнителей художественных изделий, то из 23 рабочих и служащих Каслинского завода и двух учеников, командированных в Париж, известны следующие имена: модельщики К. Д. Тарасов М.   Е.   Антропов,   а   также   Н.   Я.   Мочалин   и   уставщик Я. Ф. Соколов*.

       И Успех Кыштымских горных заводов был полным. Оказанное доверие со стороны правительства было оправдано. В ходе работы Всемирной выставки была решена и многолетняя проблема по привлечению иностранных инвестиций. Кыштымскими заводами заинтересовался английский капитал. Из записки английского аналитика четко и ясно следует, чем привлекал их этот округ: «Там есть обилие рабочих рук, дешевых и спокойных»72. По мнению автора записки, заводам «единственно чего не хватало — это английского технического руководства с практической опытностью...»73 По мнению английских специалистов, в Кыштымском горном округе не осуществима была мысль о производстве громадного количества железа из-за отсутствия каменного угля. По их мнению, главной задачей должна была быть обработка произведенного металла в те конечные продукты, которые дают большую прибыль и занимают больше рабочих рук.

      Царское правительство, проводившее очень консервативную внутреннюю политику на рубеже веков, с большим опозданием, но все же пошло на создание благоприятных условий для привлечения в Россию иностранного капитала. С этой целью была проведена в 1897 году финансовая реформа, которая ввела золотое обеспече­ние рубля, его свободную конвертируемость. Российской денежной монетой был установлен золотой рубль с содержанием 17,424 доли чистого золота, а серебряная монета получила значение вспомога­тельного денежного средства. Это во многом облегчило поступле­ние иностранных инвестиций в начале XX века на Урал.